еще вчера думал - сколько еще тычков судьбы мне нужно, чтобы поумнеть.
а сегодня, когда громко хлопнула входная дверь коммуналки на Фонтанке, заставив меня окончательно проснуться, осознал, что нисколько не нужно.
все, что можно было сломать и разрушить - уже сломано и разрушено.
и это мой секрет того, почему мне никто никогда больше не сможет разбить сердце.
я ждал от себя истерик, слез, самобичевания физического, но так и не дождался.
потому что твердо уложил в голове мысль: единственная вещь, которой можно верить - это то, что нельзя верить никому и ничему.
и я давно уже не принимаю всерьез абсолютно ничьи слова. и я больше никому ничего от себя не отдаю. безопасность превыше всего; раны еще не зажили, а как известно, раненый зверь испуган и опасен.
я проснулся с улыбкой очередному новому дню.
и, конечно, дело вовсе не в примете, ведь только мертвый не боится смерти, но на первые заработанные деньги я возьму себе совершенно новый оберег и буду поближе к сердцу его держать. и никаких, к черту, монеток.
а сегодня, когда громко хлопнула входная дверь коммуналки на Фонтанке, заставив меня окончательно проснуться, осознал, что нисколько не нужно.
все, что можно было сломать и разрушить - уже сломано и разрушено.
и это мой секрет того, почему мне никто никогда больше не сможет разбить сердце.
я ждал от себя истерик, слез, самобичевания физического, но так и не дождался.
потому что твердо уложил в голове мысль: единственная вещь, которой можно верить - это то, что нельзя верить никому и ничему.
и я давно уже не принимаю всерьез абсолютно ничьи слова. и я больше никому ничего от себя не отдаю. безопасность превыше всего; раны еще не зажили, а как известно, раненый зверь испуган и опасен.
я проснулся с улыбкой очередному новому дню.
и, конечно, дело вовсе не в примете, ведь только мертвый не боится смерти, но на первые заработанные деньги я возьму себе совершенно новый оберег и буду поближе к сердцу его держать. и никаких, к черту, монеток.